В жизни всё фальшиво.
Есть только одна истина,
И эта истина - смерть.
Из "Сокрытого в листве"
Мудрые заглядывают
за предел смерти...
Николай Рерих
Полностью отбросьте бытие и небытие, и обретите Истину, которая скрывается за обоими.
Лун-ци
Живя,
Будь мертв,
Будь абсолютно мертв -
И делай все, что хочешь.
Все будет хорошо.
Бунан
Законы Небес беспощадны - от них ни уйти, ни укрыться.
"Троецарствие"
Страх смерти - это средоточие страха.
Путь Воина основан на избавлении от страха смерти.
Ягю Мунэнори
Мы погибли бы, если бы не умирали.
Изречение спартанцев
Жизнь не была бы столь захватывающе прекрасна, если бы не было смерти.
Самые глубокие жизненные проблемы сопряжены с вопросами смерти.
Юкио Мисима
Полная реальность проявляется на грани уничтожения. И поэтому жить, существовать, участвовать в действительности значит умирать.
Юкио Мисима
Тот, кто понимает смерть, преодолевает смерть. Он начинает понимать, что есть нечто выше смерти.
В человеке есть нечто, чего он не знает...
Основной принцип, которому воин должен быть предан изо дня в день, гласит: жить и умереть нужно в соответствии с Путем Самурая.
Оставаясь верным Пути Самурая и соблюдая самурайские заповеди, я без колебаний пренебрег своей жизнью.
Ямамото Цунэтомо
Все несчастья происходят от того, что воин не помнит все время о смерти.
Дайдодзи Юдзан
Если самурай всегда смотрит в лицо смерти, он не будет привязан к вещам и станет прекрасным человеком.
Дайдодзи Юдзан
Лишь перед лицом смерти можно стать настоящим человеком.
Идея смерти для самурая - основная движущая сила действия. Нужно научиться извлекать из смерти благодатную суть и заставлять ее работать на себя.
Юкио Мисима
Главное для самурая - это смерть. Какой бы мирной ни была эпоха, в которую живет самурай, смерть - его главная движущая сила, и если самурай боится или избегает смерти, он перестает быть самураем.
Юкио Мисима
Если посмотреть в глубину души самурая…
Путь Воина - любовь ("склонность") к смерти.
Миямото Мусаси
Путь Самурая подразумевает практику смерти изо дня в день.
Ямамото Цунэтомо
Следовать по Пути искренности означает жить каждый день так, словно ты уже умер.
Ямамото Цунэтомо
Если каждое утро и каждый вечер ты будешь готовить себя к смерти и будешь жить так, словно твое тело уже умерло, ты станешь подлинным самураем.
Ямамото Цунэтомо
Ежедневное созерцание смерти помогает жить. Ведь, если мы каждый день проживаем с мыслью о том, что это, возможно, последний день нашей жизни, мы замечаем, что наши действия наполняются радостью и смыслом.
Юкио Мисима
Поскольку смерть всегда рядом, нужно прилагать усилия и действовать без промедления.
Ямамото Цунэтомо
Если вы думаете, что сегодняшний день - единственный день вашей жизни, вы не будете растрачивать его на пустяки.
Человек, который решил стать самураем, вне зависимости от того, знатен он или нет, должен всегда помнить о том моменте, когда нить его судьбы прервется и он умрет. Как бы ни был человек умен и красноречив, если в последние мгновения жизни он так напуган, что теряет разум и бесславно встречает свою смерть, все его прежнее достойное поведение меркнет перед этим. Люди будут презирать такого человека, и это - величайший позор.
Дайдодзи Юдзан
Как бы человек ни умирал, жалкая смерть - это всего позорнее для него.
Встречая смерть, будьте уверены в том, что вы встречаете ее в полной готовности.
Ямамото Цунэтомо
Самурай должен гордиться своей доблестью. Он должен всегда быть исполнен решимости умереть смертью фанатика.
Ямамото Цунэтомо
Самурай не должен лгать ни в действии, ни в сердце, когда надо умереть, настоящий самурай должен встретить смерть в еще более спокойном состоянии, чем обычно. Вот в этом отличие самурая от простолюдина.
Мито Мицукуни
Когда жизнь или смерть равны между собой, разреши все, выбрав немедленную смерть. В этом нет ничего сложного. Возьми себя в руки и иди вперед.
Ямамото Цунэтомо
Если репутация человека ничем не запятнана и он стоит перед выбором, жить или умереть, лучше продолжать жить.
Ямамото Цунэтомо
Умеющий достойно умереть, будет достойно жить. Человек, способный убить себя, не дрогнет в любой ситуации и будет прекрасно владеть собой в момент наивысшей опасности.
Смерть посещает всех - великих и малых. Смерть настигает вас, не считаясь с тем, подготовились вы к ней или нет. Но не все люди подготовлены к факту смерти. Однако вы склонны думать, что вы переживете всех. Это вводит в заблуждение и вас, и других. Смерть подкрадывается к вам прежде, чем вы об этом узнаете. Встречая смерть, будьте уверены в том, что вы встречаете ее в полной готовности.
Ямамото Цунэтомо
Чтобы умереть правильно, человек должен прежде всего глубоко понять, за что и как он должен умирать.
Радуйтесь жизни, но будьте способны в любой момент уйти из нее.
Нет возможности рассчитывать жизнь дольше, чем требуется для совершения одного-единственного вдоха.
Для воина важна не смерть сама по себе, а решимость умереть в любой момент по своей воле.
Самоубийство резко осуждалось христианской цивилизацией, в Японии, напротив, восхвалялось и превозносилось. Самоубийство рассматривалось как последний и, возможно, решающий акт воли человека, самое прекрасное деяние его жизни.
Апологетика смерти имеет для жизни человека как отрицательную сторону, так и положительную. Говорят, что впадать в крайности - это своего рода глупость. Мудрый всегда сохраняет равновесие. Излишне цепляться за жизнь - значит стать трусом. Довести себя до излишне "легкого" отношения к смерти, граничащего с безрассудством, - другая крайность.
Воину необходимо быть готовым умереть, чтобы достойно жить, видеть мир свободным взглядом, сбросив со своих глаз пелену глупости, которую порождает этот страх.
Смерть является отправной точкой философии Буси-До , которая прямо призывает пропускать через идею смерти, как через призму, все свои мысли и действия.
Заметьте, многие самураи, которых можно назвать идеологами Буси-До , умерли своей смертью и в весьма преклонном возрасте, разумеется, не потому, что были трусами. Они были всегда готовы умереть, поэтому и жили долго, жили со спокойствием в духе своем , с достоинством человека свободного.
Они стали сильными и мудрыми, потому что преодолели идею смерти , идею, которая делает жизнь человека абсурдной. Преодолев идею смерти, они обрели другое видение мира, они обрели способность к самосовершенствованию, которая дается только тому, кто победил смерть в своем сознании. В этом Буси-До .
Однажды господин спросил у Мусаси:
Что означает "Тело словно скала"?
Мусаси ответил:
Пожалуйста, велите позвать моего ученика Тэрао Рюмасукэ.
Когда Тэрао явился, Мусаси велел ему немедленно покончить жизнь вскрытием живота. Тэрао уже занес меч, но тут Мусаси остановил его и сказал господину:
Вот что такое "Тело словно скала".
В каждое мгновение Врата смерти рядом, на расстоянии меньшем, чем толщина волоска. Воин не забывает об этом. Но близость смерти является для воина важнейшим стимулом жить максимально наполненно и искренне.
Лишь малодушные ищут себе оправдания в рассуждениях о том, что умереть, не достигнув цели, означает умереть собачьей смертью. Сделать правильный выбор в ситуации "либо-либо" практически невозможно.
Ямамото Цунэтомо
Размышлять о неминуемой смерти следует ежедневно. Каждый день, когда душа и тело пребывают в покое, размышляй (представь себе) о том, как твое тело разрывают на части стрелы, пули, мечи и копья, о том, как тебя уносит бушующее море, о том, как тебя бросают в огонь, о том, как ты погибаешь при землетрясении, о том, как ты бросаешься с высокой скалы, как умираешь от болезни или совершаешь сэппуку, чтобы последовать вслед за своим умершим господином. Каждый день, без исключения, ты должен считать себя мертвым.
Ямамото Цунэтомо
Путь смерти таков: человек вправе умереть спокойно, если он оставался верным этому Пути каждый день своей жизни.
Дайдодзи Юдзан
Независимо от того, каким образом предстоит умереть, Воин должен встретить свою смерть спокойно и без сожаления.
Смерть является достойным выходом всегда. Иногда остаться жить труднее, чем умереть. Если исполнение гири требует жить, необходимо жить, как бы трудно это ни было.
Путь Самурая - это прежде всего понимание, что ты не знаешь, что может случиться с тобой в следующее мгновение. Поэтому нужно днем и ночью обдумывать каждую непредвиденную возможность.
Победа и поражение часто зависят от мимолетных обстоятельств. Но в любом случае избежать позора нетрудно - для этого достаточно умереть.
Добиваться цели нужно даже в том случае, если ты знаешь, что обречен. Для этого не нужны ни мудрость, ни техника. Подлинный самурай не думает о победе и поражении. Он бесстрашно бросается навстречу неизбежной смерти. Если ты поступишь так же, ты проснешься ото сна.
Ямамото Цунэтомо
Подлинно смелый человек всегда безмятежен, его никогда нельзя застать врасплох, ничто не способно нарушить уравновешенность его духа. Он остается хладнокровным в разгаре битвы, в любых несчастьях он сохраняет ясность ума. Землетрясения не затрагивают его, и он смеется во время бури.
Мы восхищаемся как подлинно великим именно тем человеком, который сохраняет самообладание даже в смертельной опасности; тем, кто способен сочинять стихи в условиях наивысшей угрозы или распевать песни перед лицом смерти.
Инадзо Нитобэ
Судьба изменчива. Воля богов скрыта от смертного. В трудную минуту прислушайтесь к голосу Духа Самурая:
"Разве можно поступать, как слабые женщины?"
Трудности следует встречать с мужеством и достоинством, как подобает рыцарю.
Лишь тогда, когда к воинскому искусству добавляется религиозный подтекст, оно становится совершенным. Религиозный мистицизм воина есть его непоколебимая духовная основа.
Не цепляйся за жизнь, она лишь краткий эфемерный миг в бесконечности, печалиться об утере жизни глупо, это лишь заблуждение несведущего. Размышление о смерти делает свободным.
Проповедники дзэн-буддизма говорят:
"Если хочешь жить по-настоящему , нужно сначала умереть". В этом изречении таится глубокий смысл. Постижение идеи смерти приводит к глубокой переоценке всех ценностей . Человек становится другим.
Умереть в одном плане означает родиться на другом. Грань между бытием и небытием отсутствует , небытие есть становление бытия, бытие есть становление небытия, и все это взятое в совокупности есть вечное движение к совершенству, в абсолютном плане недостижимому, но к которому жизнь настойчиво (имманентно) стремится. Эту философию исповедовали мужественные люди во все времена.
Древние называли живого - странствующим, а мертвого - вернувшимся.
Смерть - это возвращение туда, откуда мы вышли, когда родились.
Вы чувствовали когда-нибудь какой-то страх, что вас не было до вашего рождения?
Почему же вы боитесь вернуться туда, откуда пришли?!
Боязнь смерти - особенность, возникающая лишь с моментом рождения: раз есть плоть, то появляется осознание опасности ее гибели.
Отсутствие же страха смерти - качество, предшествующее рождению. Отстранившись от плоти, можно впервые ощутить это свойство смерти.
Таким образом, человек должен в чувстве страха смерти открыть истину бесстрашия в отношении ее. Глубинный смысл этого в том, что человек возвращается к своей истинной сути, пребывавшей до его рождения.
Юкио Мисима
Когда разбивается сосуд человеческого тела, пустота, находившаяся в нем, немедленно возвращается в Великую Пустоту.
Смерть человека подобна волне, возвращающейся в породивший ее океан.
Проповедники буддизма говорят, что есть два самых сложных момента: понять, что смерти нет, и поверить в природу Будды.
Волю самурая невозможно сдвинуть посредством вещей. Ибо в воле осуществлен примат Духа над косной материей и немыслящей плотью.
Смерть тела не есть смерть Духа.
Дух неуничтожим.
Бояться следует не смерти тела, но смерти сердца (Духа). Если знать, что в действительности сердце не умирает, то в этом мире не останется ничего, чего следовало бы бояться. Решимость становится непоколебимой. В этот момент мы слышим приказания Неба.
Осио Хэйхатиро
Если вы задумаетесь, то поймете, что в мире нет ни одной вещи, на которую можно опереться. Нереальное не может быть прочным, тем более вечным. Если вы привязаны к форме, например, телу, придет страх смерти. Реальное, экзистенциальное является бессмертным, вечным. Чем более вы причастны к истинной Реальности, тем слабее страх смерти...
Воин свободен от надежд и страха.
Однажды Будда прощался со своим любимым учеником, решившим отправиться проповедовать Учение в отдаленную область, населенную дикими племенами. Оттуда никто не возвратился живым.
Владыка Будда спросил его:
Они, вероятно, убьют тебя, как и твоих предшественников, как ты воспринимаешь это?
Я буду благодарить Тебя и их...
Если они убьют меня, они освободят меня от жизни, в которой можно совершить столько ошибок...
Тогда Будда сказал:
Теперь ты можешь идти куда угодно...
Ты - свободен ...
Момент, предшествующий смерти, - это испытание веры, испытание для человека...
Виду смерти, мыслям в последние моменты жизни следует придавать особое значение, так как именно момент смерти - самый главный в жизни человека, и этот миг оказывает решающее влияние на следующее перерождение.
Поведение в момент смерти - момент истины и акт воли, сама же смерть - не более чем одна перевернутая страница в бесконечной книге жизни без начала и конца.
Самураи всегда уважали себя за обладание волей перевернуть эту страницу. Они смотрели на этот миг как с точки зрения высшего, фатального предопределения, так и с точки зрения определенной свободы воли, утверждая, что воля - владыка кармы.
Прервать круговорот жизни невозможно, как нельзя остановить течение воды.
Нить кармы нельзя прервать - она питается из потустороннего мира. Источник индивидуального потока жизненной Силы неуничтожим, он лишь воплощается (перерождается) в той или иной форме Духа.
Осознанием своего потустороннего источника - высшей побуждающей причины бытия - человек обретает высшую дисциплину Духа. Это дает жизни самурая сильнейший импульс, делает его непобедимым в бою и бесстрашным перед лицом смерти. Дух Самурая всегда непреклонен и ведет его...
Самурай должен помнить всегда, что он никогда не рождался и никогда не умирал, он лишь посетил эту Землю… Дух веет, где хочет!
Путь Самурая состоит в осознании мысли, что смерть - это свобода.
Для самурая смерть - принцип высшего порядка, она источник духовной мощи, цитадель непреклонности духа. Смерть никогда не изменит тебе. Именно Она помогает самураю следовать его Пути.
Истинный самурай даже в полном внешнем бессилии и в самом безнадежном положении остается самураем.
Быть может, бессилие и безнадежность и есть самое тяжелое испытание, выпадающее на долю человеку и самураю. Все мы живем в мире, где главное испытание - бессилие и бессмысленная в глазах многих ограниченность жизни, торжество смерти. Осознание своего бессилия перед смертью лишает большинство людей воли, силы духа и Веры.
Для самурая не имеет значения, когда он умрет, ведь все равно умрет каждый из нас, время - лишь иллюзия. Самурай всегда найдет в себе силы жить так, как должно, словно он бессмертен. Когда придет смерть, не имеет значения.
Истинный воин может противостоять чему угодно, он создаст себе опору даже в пустоте. И, оттолкнувшись от нее, пойдет дальше по своей Дороге, ведущей на Небо...
Когда каждое действие в жизни направляется стремлением к заветной цели, жизнь имеет особый смысл. Каждый поступок имеет свое значение и свой результат. Самурай идет вперед до последнего мига жизни, он умирает в походе, занеся ногу для нового шага, и он улыбается: он видит впереди себя Солнце…
Смерть - пик, высший момент жизни, врата новой жизни. Самурай должен идти к смерти радостно, широко раскрыв глаза и не отводя взгляд, сохраняя абсолютную твердость духа и ясность мысли до последнего мгновения. Он как никто другой в мире должен быть готов к смерти и относиться к ней с любовью.
Самурай владеет всем в этом мире. Он владеет жизнью и смертью, потому что он - настоящий мужчина и свободный человек.
Бесстрашие - метод постижения Реальности для Воина. Это - экзистенция его души.
Бесстрашие дарует духовную свободу.
Бесстрашие - единственный гарант суверенитета личности.
Суверенен - значит Свободен.
Свободен - значит Суверенен.
Лишь бесстрашный человек свободен.
Готовность к смерти созидает жизнь свободного человека.
Страх смерти управляет людьми. Воин должен любой ценой освободиться от страха перед смертью.
Страх смерти - пуповина, связывающая человека с сансарой . Нужно идти дорогой риска, неумолимо преследовать и убить страх. Только когда тварь под названием "страх" уничтожена - цель достигнута и дорога открыта.
Настоящий воин должен быть всегда готов встретить свою смерть. Он должен находиться в постоянной готовности без колебания расстаться с жизнью в любой момент.
Страх ослепляет разум и парализует волю. Воину необходимы осознанная и спокойная решимость, разум, свободный от заблуждений, воля более твердая, чем металл.
Невзирая на боль, самурай, встреть смерть так, словно ты делаешь это каждый день!
Вот подлинный Путь Воина.
Дайдодзи Юдзан
Самурай должен знать, как умирать правильно и не цепляться за жизнь. Мысли и слова должны быть чисты, а в душе нет страха.
Истинное бесстрашие не есть устранение страха... это выход за пределы страха.
Тот, кто думает, что смерть - это конец, обманывает себя. Карму нельзя обмануть. В будущей жизни получишь ровно то, чего ты достоин. Поэтому важно то, что ты делаешь в каждый момент.
Большинству людей близко мировоззрение, согласно которому жизнь считается приобретением, а смерть - наихудшей потерей. Тот, кто так считает, думает о смерти с ужасом и всячески цепляется за жизнь, страх делает такого человека малодушным.
Отношение самурая к смерти иное. Смерть для самурая не ассоциируется с чем-то ужасным или мрачным.
Смерть - лишь миг перехода из одной реинкарнации к другой.
Миг смерти должен стать для самурая моментом величайшего счастья, высшей точкой мужества, силы духа и преданности Пути.
Именно поэтому у самураев идея смерти нашла свое художественное воплощение в возвышенных поэтических образах. Смерть подобна волне, порыву ветра, небесной лазури в просвете между облаками, прекрасному лучу солнца, вырвавшегося из-за темных, тяжелых туч.
Возвышенное и героическое мироощущение - сердцевина Буси-До . Человек, принявший его в свое сердце, становится бесстрашным.
Состояние в момент смерти определяет перевоплощение. Дух, поселяясь в оболочке тела, выбирает ее. Поэтому говорят, что дух формирует форму.
Самурай приветствует смерть и радуется тому, что может умереть...
Смерть - это не закат, а восход! Самурай идет навстречу ослепительнейшему солнцу смерти...
Обычный человек не видит дальше формы. Он не может постичь воплощение. Когда нечто возникает, он говорит, что оно возникло. Но просветленный видит, что вещи пребывают даже тогда, когда они возвращаются к воплощению и больше не доступны видению глазами.
Такуан Сохо
В жизни заключена смерть. В смерти - жизнь. Стирание в сознании различия жизни и смерти способно вырвать человека из круговорота рождения и гибели.
Мир, скрытый от людей, не имеет ни жизни, ни смерти. Смерть - не более чем момент перелистывания страницы в бесконечной Книге Жизни.
Следует воспринимать жизнь как беспрерывный процесс, где нет места смерти, времени и печали. Мрачные мысли - плод несовершенного ума, они всегда следствие того, что человек просто не понял некоторых весьма важных идей. Тот, кто воспринимает жизнь как бесконечное изменение, время - как вечность, Вселенную - как дом без границ, себя и все вокруг - как бесконечную реинкарнацию Духа, - свободен; его мышление - трансцендентно, он познал главный принцип сущности бытия - Великий Оптимизм.
Великий Оптимизм - положительный способ постижения совершенной гармонии между видимыми противоположностями - между началом и концом, рождением и смертью, созиданием и разрушением.
Постигни Великий Оптимизм и живи...
Живи без страха. Свободно.
Нет уныния и печали, неуверенности и тревоги. Некуда торопиться, нечего бояться!
Будь спокоен и проникнись Высшим Духом!
Верьте в себя и мироощущение того, что Вы есть всегда в вечном "сейчас" - в настоящем. Нет ни прошлого, ни будущего! Будьте в настоящем времени действия, и это даст Вам максимальную потенцию жизни и великое трудолюбие созидательного мировосприятия.
Сама жизнь есть испытание. Тренируясь, ты должен испытывать и отшлифовывать сам себя, чтобы достойно встречать великий вызов жизни. Выйди за пределы сферы жизни и смерти, и тогда ты сможешь пройти через все кризисы спокойно и безопасно.
Уэсиба Морихэй
Если уничтожишь сомнения, то до самой смерти у тебя невозможно будет отнять и боевой дух.
Сунь-цзы
Нельзя ни за кого ни жить, ни умереть. Каждый человек живет самостоятельно, и сам решает все в своей жизни. Деяния нужны жизни, они и есть сама жизнь. Жизнь должна быть героической сагой человеку.
Человек - частица мира вечного, этот мир никто не создавал, и он неуничтожим. Помните: Вы - вечны, Вы - бессмертны, смерти нет - есть вечная жизнь Духа.
Ничто не исчезает и не бывает зря. Если человек стал достойнее в этой жизни, смерть ведет его в высшую жизнь.
Лао-цзы говорил, что видел много людей, которые говорят о вере, но не видел тех, кто воплощает веру, живет Ей и в Ней.
Наша жизнь - это странствие, не имеющее конца... Самурай шествует по этой дороге с царственной простотой и достоинством. Самурай слишком хорошо понимает некоторые высшие истины и поэтому смотрит на все спокойно и не видит смысла тратить себя на глупость и ложь...
Быть воином - значит воспитать в себе героическое начало, проникнуться храбростью бытия, быть смелым в дерзании духа и открытости сердца, быть подлинным в каждый момент своей жизни...
Во все времена лишь Верой можно преодолеть все.
Сансара (инд.) - Круговорот перерождений в мире земных страстей, согласно учению индуизма и буддизма.
Когда речь заходит о самурайских традициях, в большинстве случаев главным предметом разговора становится ритуальное убийство со вспарыванием живота - харакири. Есть и другой термин - сэппуку. Этот удивительный обычай настолько поразил европейцев, что слово без изменений вошло во многие языки мира. С какой же целью самураи лишали себя жизни?
Начало традиции
В японском языке слово «харакири» обозначается двумя иероглифами: хара - «низ живота» и кири - «резать, вспарывать» . Самим японцам это слово кажется довольно вульгарным, и они предпочитают более благозвучный на их взгляд термин - сэппуку. Сэппуку записывается теми же иероглифами, что и харакири, но в обратном порядке (при этом они читаются по-китайски). В дальнейшем мы будем использовать преимущественно этот термин.
Происхождение ритуала сэппуку до сих пор неясно. Отдельные случаи вспарывания живота встречались у западных соседей Японии - китайцев. Наиболее ранний из дошедших до нашего времени документ, описывающий этот ритуал, относится к началу VIII века. В «Географическом описании провинции Харима» рассказывается, как богиня Оми, преследуя своего мужа, в гневе и ярости разрезала себе мечом живот, после чего бросилась в болото.
Но это у богов. Что же касается людей, то впервые сэппуку совершил разбойник Хакамадарэ Ясусукэ в конце Х века. Будучи окружён в своём жилище самураями и не имея возможности скрыться, Ясусукэ разрезал себе живот. Агония разбойника растянулась на целые сутки. За давностью лет это событие настолько обросло легендами, что сложно установить, где правда, а где вымысел. Поэтому будем считать, что первым самураем, совершившим акт сэппуку, стал Минамото Тамэтомо, чьё ритуальное самоубийство было зафиксировано в исторических документах в 1170 году. Тамэтомо был своеобразным Геркулесом своего времени, а натянуть тетиву на его лук длиною почти три метра не могли совместными усилиями даже пять самураев.
На остров, где силач находился в изгнании, император Госирокава направил самураев дома Тайра. Увидев приближающиеся корабли, Тамэтомо сперва огорчился, что не может причинить им вреда. Но как только корабли приблизились на расстояние выстрела из лука, отважный самурай пустил в один из них стрелу, которая проломила борт судна ниже ватерлинии. Корабль тут же затонул, а вместе с ним и триста воинов, находившихся на борту. После этого удовлетворённый Тамэтомо отправился в свой дом, где вспорол кинжалом свой живот, положив тем самым начало традиции сэппуку.
К этому моменту процесс сэппуку был уже широко распространён в Японии. В «Хоген моногатари», описывающей события 1156 года, упоминается самурай Уно-но Тикахиро, который был захвачен в плен так внезапно, что даже не успел выхватить меч, чтобы вспороть себе живот. Следовательно, этот обычай был уже обыденным для самураев.
Война Гэмпэй
Классическим стандартом для потомков стало сэппуку, совершённое Минамото Ёримасой во время битвы при Удзи 20 июня 1180 года. В сражении, положившем начало войне Гэмпэй между кланами Тайра и Минамото, войска Минамото были разгромлены численно превосходящим противником. Когда результат битвы стал очевидным, военачальник клана Минамото Ёримаса отступил к храму Бёдоин, и пока его сыновья сдерживали наступающего врага, он сложил предсмертные стихи и записал их на боевом веере. После чего приставил кинжал к своему животу и вспорол его круговым движением.
В это же время впервые зафиксирован акт массового самоубийства. Во время морского сражения при Дан-но-Ура военачальники и самураи клана Тайра, видя поражение своих войск, стали бросаться с кораблей в воду. Любопытно, что первой покончила с собой Токука, вдова Тайра Киёмори, бабушка малолетнего императора Антоку. Когда флагманский корабль Тайра был окружён судами Минамото, Токука взяла в одну руку внука, в другую - священный императорский меч и бросилась за борт. Вслед за ними прыгнула в воду и мать императора. После этого самоубийство на стороне Тайра стало всеобщим. Для верности кто-то надевал на себя второй доспех, кто-то привязывался к якорю, а кто-то прыгал в воду, сжимая шею врага.
Следует обратить внимание на любопытную особенность. В период войны Гэмпэй представители обеих сторон неоднократно совершали самоубийства, но при этом только самураи Минамото вспарывали себе животы. Возможно, эта традиция изначально была характерна для восточных регионов Японии и только в ХІІІ веке распространилась на остальные районы.
Смысл сэппуку
Что же побуждало самураев расстаться с жизнью подобным образом? Как правило, исследователи объясняют это боязнью самурая покрыть себя позором. В чём же мог заключаться позор? Во время многочисленных войн самураи всегда бежали с поля боя после проигранного сражения. Нет ни одного источника, сообщающего, что разбитая армия была полностью уничтожена. Потерпев поражение, самураи готовились к новой битве. Они неоднократно попадали в плен, где их действия для человека с менталитетом европейского средневекового рыцаря выглядели просто недостойно. «Повесть о доме Тайра» пестрит примерами, когда пленные самураи в ответ на благородное поведение взявшего их в плен при первой же возможности убивали его. И это не вызывает у автора «Повести» ни малейшего возмущения: для него очевидно, что счастье просто отвернулось от того или иного героя. Часты были и переходы на сторону противника, и предательство своего господина. Следовательно, всё вышеперечисленное хотя и не являлось славным поступком, но позором не считалось.
На взгляд автора, главная причина сэппуку просматривается в словах Имаи Канэхиры, вассала и молочного брата Минамото Ёсинаки, с которыми тот обратился к своему господину, когда зимой 1184 года после проигранной битвы при Авадзу они оказались вдвоём в окружении вражеских самураев:
«Какой бы славой ни покрыл себя воин в недавнем иль в отдалённом прошлом, вечный позор станет ему уделом, если он умрёт недостойной смертью! Господин, вы устали. Ваше войско разбито. Враги оттеснят нас друг от друга, и вы падёте от руки ничтожного простого наёмника!»
После этого Канэхира отправил Ёсинаку в ближайшую рощу, а сам, чтобы дать господину время совершить сэппуку, атаковал врагов. То есть самурай совершал сэппуку для того, чтобы никто впоследствии не мог похвастаться его убийством в бою. Однако Ёсинаке не довелось совершить сэппуку. Скача через рисовое поле, он обернулся, чтобы посмотреть, как сражается Канэхира, и в этот момент был сражён стрелой в лицо. Имаи, видя, что его господин мёртв, приставил меч к своему рту и прыгнул на него с лошади.
Сокоцу-си
Дальнейшее развитие традиция сэппуку получила в ходе войны Онин и особенно в период Сэнгоку Дзидай (вторая половина XV – начало XVII века). В это время к вышеназванной причине добавляются искупительное самоубийство (сокоцу-си ), самоубийство как форма протеста (канси ) и самоубийство после смерти господина (дзюнси ) .
Сокоцу-си совершается самураем, потерпевшим поражение в бою или допустившим непростительный проступок. Этим актом он как бы смывает с себя позорное пятно. Зачастую такие самоубийства происходили спонтанно при драматических обстоятельствах. Наиболее экстравагантный пример сокоцу-си приводит легенда о Того Сигэтика. Этот самурай не сумел захватить некий замок и приказал похоронить себя заживо, в полном доспехе, верхом на коне, лицом в сторону так и не взятого замка.
Одним из наиболее известных сокоцу-си является самоубийство Ямамото Кансукэ, чья жизнь великолепно показана в фильме «Знамёна самураев» режиссёра Хироси Инагаки, снятом по роману Ясуси Иноуэ, а также в более позднем сериале с одноимённым названием. Это произошло во время четвёртой битвы при Каванакадзима 18 октября 1561 года между кланами Уэсуги и Такэда. Ямамото, который был одним из двадцати генералов Такэда Сингэна, разработал план сражения. Согласно этому плану, армия Такэда должна была совершить двойной охват армии Уэсуги Кэнсина, находившейся на холмах. Однако в день сражения всё пошло не так, как задумывал Ямомото. Уэсуги, узнав от лазутчиков об обходном манёвре противника, решил разбить его по частям и всей своей армией внезапно обрушился на ту часть войска Такэды, где находился Сингэн. 8-тысячная группировка Такэды была атакована 12 тысячами воинов Уэсуги. Сам Сингэн оказался в непосредственной опасности. Дело дошло до поединка между полководцами, причём Уэсуги Кэнсину в полном вооружении Такэда Сингэн противостоял, защищаясь только боевым веером. Считая себя главным виновником поражения своего господина, Ямамото Кансукэ бросился на асигару (пехотинцев) Уэсуги. Получив многочисленные ранения (после боя на его теле насчитали около 80 ран) и не имея возможности дальше продолжать бой, Кансукэ отступил и совершил сэппуку.
Но Ямамото Кансукэ не был единственным военачальником Такэды, совершившим сокоцу-си в тот день. Буквально через несколько минут за ним последовал 87-летний Мородзуми Масакиё, который приходился двоюродным дедушкой Сингэну. Создавшуюся ситуацию он расценил как полный разгром, и хотя в этом не было его непосредственной вины, Мородзуми решил умереть из соображений воинской чести. Трагичность данного случая заключается в том, что вторая половина армии Такэда успела подойти к месту сражения, и к полудню поражение Сингэна превратилось в победу.
Менее известный, но не менее драматичный акт сокоцу-си произошёл в 1868 году, в ходе войны Босин . После реставрации Мэйдзи ряд самурайских кланов продолжал поддерживать сёгунат Токугавы . Против клана Айдзу была направлена правительственная армия численностью до 30 тысяч человек. Войска Айдзу состояли из 2 700 мобилизованных крестьян и 380 самураев. Эта армия была разделена на четыре отряда: Синий Дракон (солдаты в возрасте от 36 до 49 лет), Красный Воробей (от 18 до 35 лет), Чёрный Воин (от 50 лет и старше) и Белый Тигр (юноши 16–17 лет). Отряд Белого Тигра должен был выступать в роли резерва. 7 октября 1868 года войска Айдзу были разбиты у озера Инавасиро, и на следующий день Белые Тигры вступили в бой. Видя, что они не могут противостоять численно превосходящему противнику, юноши стали отступать. В суматохе отступления 20 Белых Тигров под командованием Синоды Гисабуро отстали от товарищей, но благодаря прекрасному знанию местности смогли оторваться от преследователей. Со склона горы Иимори, где укрылись юноши, был отлично виден замок Айдзу-Вакамацу. В это время правительственные войска пошли на штурм. Считая, что замок уже взят, два десятка Белых Тигров совершили сэппуку. Так же, как и в случае с Ямамото Кансукэ, сокоцу-си было преждевременным: защитники замка отбили штурм, и осада продолжалась ещё целый месяц.
Не всегда сокоцу-си было связано с добровольным уходом из жизни. Бывали случаи, когда самоубийство предоставлялось самураям в качестве почётной альтернативы позорной казни. Например, Саса Наримаса, вассал Тоётоми Хидэёси, совершил сэппуку по приказу господина после того, как не справился с управлением вверенной ему областью.
Иногда самоубийство вражеского военачальника было одним из непременных условий заключения мирного договора. Наиболее часто к этому приёму прибегал Тоётоми Хидэёси. В 1581 году его армия осадила замок Тотори в провинции Инаба. Защитники продержались около семи месяцев. Когда были съедены все припасы, осаждённые питались росшей в замке травой, мёртвыми лошадьми, случались даже случаи каннибализма. Командир гарнизона Киккава Цунэиэ, считая, что больше сопротивляться не в силах, решил сдать замок. Хидэёси потребовал, чтобы Киккава и два его помощника совершили сэппуку. Перед смертью Киккава написал сыну письмо, которое сохранилось до наших дней:
«Мы сражались более двухсот дней. Нам больше нечего есть. Я считаю, что своей смертью помогу своим людям. Нет ничего важнее, чем честь нашего рода ».
Позднее доблестному самураю на территории замка был поставлен памятник.
В 1590 году, после сдачи замка Одавара, принадлежавшего клану Ходзё, Хидэёси потребовал, чтобы глава клана совершил сэппуку, а его наследники были отправлены в изгнание. Так был уничтожен один из могущественных кланов средневековой Японии.
Канси
Ещё одним из видов сэппуку было канси. В этом случае поводом для самоубийства служил протест самурая. Канси встречалось намного реже, чем сикоцу-си, однако, пожалуй, в большей мере влияло на последующее развитие событий.
Одно из первых упоминаний о канси относится к периоду войны Гэмпэй. В 1184 году в клане Минамото произошёл внутренний конфликт между Минамото Ёсинакой по прозвищу Кисо и его двоюродным братом Минамото Ёритомо. Армия Ёритомо атаковала Киото, где в это время находился Кисо. В городе начались уличные бои. К Ёсинаке отправили гонцов с известиями о ходе сражения, но Кисо ничего не хотел слушать, предаваясь любовным утехам. Тогда один из его самураев совершил сэппуку прямо у дверей в покои своего господина. Только после этого Ёсинака принял участие в сражении, которое стало для него последним.
Канси, совершённое Хирадэ Киёхидэ, можно считать вообще одним из решающих факторов объединения Японии. Киёхидэ был одним из вассалов Оды Нобунага, который, унаследовав власть от своего отца в семнадцатилетнем (по другим данным, в пятнадцатилетнем) возрасте, не уделял достаточного внимания управлению своими землями, предпочитая предаваться удовольствиям. Верный вассал долго пытался переубедить своего господина и после многих тщетных попыток написал ему письмо, в котором ещё раз указал на обязанности главы клана. После этого Хирадэ Киёхидэ совершил сэппуку, произведшее на Нобунагу сильнейшее впечатление. Ода Нобунага изменил своё поведение, став впоследствии одним из трёх объединителей Японии.
Литература:
- Искандеров, А.А. Тоётоми Хидэёси / А.А. Искандеров. - М.: Наука, 1984.
- Можейко, И.В. 1185 год / И.В. Можейко. - М.: Наука, 1989.
- Повесть о доме Тайра: e-reading.club .
- Рубель, В.А. Японська цивілізація: традиційне суспільство і державність / В.А. Рубель. - Київ: «Аквілон-Прес», 1997.
- Сато, Х. Самураи: история и легенды / Хироаки Сато. - СПб: Евразия, 2003.
- Синицын, А.Ю. Самураи - рыцари страны восходящего солнца. История, традиции, оружие / А.Ю. Синицын. - СПб.: Паритет, 2007.
- Тёрнбулл, С. Кодекс самурая. Воспитание воина / С. Тёрнбулл. - М.: Эксмо, 2009.
- Тёрнбулл, С. Самураи. Военная история / С. Тёрнбулл. - СПб.: Евразия, 1999.
- Хогэн моноготари. Сказание о годах Хогэн. - СПб: Гиперион, 1999.
- Ямамото Цунэтомо. Хагакурэ (Сокрытое в листве): pinegin.com .
- Kure, M. Samurai: An Illustrated History / Mitsuo Kure. - London: Compendium, 2001.
- Otake, R. Katori Shinto-ryu: Warrior Tradition / Risuke Otake. - Koryu Books, 2007.
- Turnbull, S. Kawanakajima 1553–64: Samurai Power Struggle / Stephen R. Turnbull. - Oxford: Osprey Publishing, 2003.
- Turnbull, S. Samurai Commanders (1): 940–1576 / Stephen R. Turnbull. - Oxford: Osprey Publishing, 2005.
- Turnbull, S. The Samurai Sourcebook / Stephen R. Turnbull. - London: Arms & Armour Press, 1998.
Я постиг, что Путь Самурая - это смерть.
В ситуации " или-или ", не раздумывая, выбирай смерть. Это несложно. Утвердись в решимости и действуй. Лишь малодушные в поисках оправдания собственной трусости рассуждают о том, что умереть, не добившись цели, означает умереть собачьей смертью. В ситуации " или-или " принять наиболее верное решение невозможно.
Все хотят жить, и нет ничего удивительного в том, что не желая умирать, каждый ищет этому оправдание. Если же человек продолжает жить, не достигнув цели, и не стремится к её осуществлению, у него отсутствует твёрдость духа и он недостоин уважения. Но если он, идя к поставленной цели, умер, это и есть фанатизм и собачья смерть. В этом нет ничего позорного, потому что такая смерть и есть Путь Самурая. Если каждый день с утра и до вечера ты будешь жить в постоянной готовности умереть, ты станешь истинным Самураем, ибо вся твоя жизнь обретёт смысл, и ты преуспеешь на своём Пути.
Рассуждая над решением сложных дел, люди думают, что они могут понять и разобраться в них. Но когда они предаются рассуждениям, у них возникают лживые мысли и они не в состоянии принять верное решение, оттого что в их мыслях присутствует стремление к личной выгоде.
Часто, надеясь на собственную предусмотрительность и не прислушиваясь к голосу разума, мы легко попадаем в сети наживы и корыстолюбия, создавая тем самым нелицеприятную ситуацию для происходящих событий. Люди видят, насколько узки наши интересы и как низки наши помыслы.
Быть слугой - это значит служить опорой своему господину, всецело вверяя ему свои надежды и устремления, не думая о личной пользе и выгоде. Если у даймё есть два-три таких человека, его владения в безопасности.
Если внимательно взглянуть на мир, живущий своей жизнью, взору откроется много вкравшихся в доверие людей, лицемеров, спрятавшихся под личиной преданности, плутов, притворяющихся мудрыми и обладающими жизненным опытом. Стоит же только господину уйти от дел или оказаться в уединении, как многие слуги тут же отвернутся от него, бросившись искать для себя благосклонность и расположение у нового властителя.
Люди разного звания и ранга, обладающие знанием и умудрённые жизненным опытом, часто возносят себя к числу самых преданных слуг, но при первом же случае, когда требуется отдать жизнь за своего господина, у них от страха трясутся коленки. Это вызывает чувство презрения и омерзения. Иногда бывает так, что человек, казавшийся ранее бесполезным, вдруг проявляет себя несравненным и мужественным воином и, отрекаясь от своей жизни, следует воле своего господина. Во время смерти Мицусигэ я был единственным преданным слугой и видел, как гордые, надменные и корыстолюбивые люди из ближайшего окружения тотчас отвернулись от своего хозяина, как только дыхание смерти сомкнуло веки господина и жизнь покинула его тело.
Слово " гэн " означает " иллюзия ". В Индии того, кто показывает фокусы называют " мастер иллюзии ". Всё в этом мире - лишь кукольный театр, вот что значит слово " гэн ".
Мастер меча, находясь в почтенном возрасте, сказал: "Вся человеческая жизнь состоит из этапов учения. На начальном этапе обучения занятия ещё ни к чему не приводят, и человек считает себя и других неопытными. Такой человек бесполезен. Находясь на втором этапе, он уже способен трезво оценить несовершенство своё и увидеть несовершенство других, но всё ещё бесполезен. Проходя третий этап учения, человек уже горд за свои умения, радуется, если его хвалят другие, и переживает за недостатки друзей. Такой человек может быть полезен. Достигая же высшего этапа в учении, человек выглядит так, словно ничего не знает".
Это общие этапы. Но есть ещё один этап, самый важный из всех, на котором человек постигает бесконечность совершенствования в избранном им Пути. Зная свои недостатки, он никогда не думает о том, что достиг вершины. Лишённый гордости, в смирении он постигает свой Путь до конца.
Рассказывают, однажды майор Ягю заметил: "Я не знаю как победить других, я знаю как победить себя"
Усердно учись всю жизнь. Каждый день умножай свои знания, стремясь достичь большего, чем вчера, а на следующий день - чем сегодня. Совершенствование безгранично.
У господина Наосигэ среди многих висевших на стен свитков один гласил: "К важным делам относись легко". Мастер Иттэй, увидев его сказал: "К делам менее важным относись серьёзно".
Если у твоего врага даже тысяча человек, но, исполнившись решимости сокрушить их всех до единого, ты выступишь против них, успех будет на твоей стороне.
Путь Самурая - это осознание неизвестности, ибо ты не знаешь того, что может случиться с тобой в любое мгновение. Необходимо и днём и ночью обдумывать внезапность ситуации и непредвиденность обстоятельств. Часто победа или поражение зависят от мимолётного случая. Оказавшись в таких условиях уйти от позора нетрудно - для этого достаточно умереть. Но даже если ты знаешь, что обречён на поражение, продолжай устремляться к цели. Для этого нет нужды ни в мудрости, ни в технике. Истинный самурай не предаёт себя рассуждениям о победе или поражении. Он бесстрашно бросается навстречу смерти. Поступая так, ты пробудишься ото сна.
Две вещи могут ввести в заблуждение: богатство и слава.
Когда бы ты не говорил, всегда смотри в глаза человеку. С приветствием обращайся в начале разговора и больше не повторяй. Говорить потупив взгляд невежливо.
Если ты совершаешь опрометчивые поступки, тебе перестанут доверять люди. Но когда тебе не доверяют, каким бы хорошим ты ни был, ты не будешь безупречен.
Помни - нет ничего за пределами текущего мгновения.
Каждое утро самураи брили лоб, мылись, смазывали волосы, стригли ногти, чистили пемзой, а затем кислицей руки и ноги, постоянно ухаживая за собой, чтобы иметь чистый и опрятный вид. Своему оружию они уделяли очень серьёзное внимание и заботу: его чистили, натирали и хранили в исключительно бережном состоянии.
Тщательный уход за собой многим покажется франтовством и щегольством, но это не так. Ты должен знать, что в любой день тебя поджидает смерть, и быть готовым к ней. Для того чтобы достойно встретить её, содержи себя в чистоте и заботься о внешнем виде. Если ты будешь неопрятен, враги отнесутся к тебе с презрением. Постоянно следить за собой обязан и стар и млад.
Естественно, некоторым покажется, что всё это занимает время и доставляет хлопоты, но призвание самурая требует такой жертвы. Да и на деле не так уж много на это тратится времени. Ведь если каждый день ты укрепляешь свою решимость погибнуть в бою и живёшь, словно ты уже умер, то как в сраженье, так и в деле непременно добьёшься успеха и сохранишь своё чистое имя. Но тот, кто не думает так, и ни днём, и ни ночью, но предаётся страстям и желаниям, жизнь свою окончит позором. Кто живёт в своё удовольствие и, надеясь, что с ним никогда ничего не случится, продолжает разврат и распутство, пожнёт немало хлопот и огорчений.
Увлечение материальными благами молодёжью вызывает сожаление. Людям с материальными интересами в сердце чуждо чувство долга. У кого нет чувства долга, нет и чести.
В учереждении, где на службе находится много людей, часто приходят посетители по какому-то делу. Бывает так, что очередного человека с просьбой или предложением встречают холодно и недоброжелательно, даже со злостью. Это неправильно. Ведь правила самурая в такой ситуации предписывают, сохраняя спокойствие выслушать человека. Обращаясь с ним грубо и невежливо, наше поведение будет сродни нашим лакеям.
Порой бывает так, что нужно обратиться к человеку по делу. Но если пренебрегая мерой, ты будешь делать это часто, то непременно вызовешь раздражение и станешь назойливым. Вот почему, если что-то решил сделать, полагайся на себя.
В наставлениях учителя рэнга сказано, что за день до поэтической встречи ученику необходимо привести свой ум в спокойное состояние и читать стихи. Это можно назвать концентрацией. Любое дело требует сосредоточения.
Воспитывая ребёнка, самурай уже с раннего детства должен избегать его запугивания, всемерно поощряя в нём смелость и отвагу. Боязнь и страх, заложенные в детстве, остаются до конца дней.
Пиши письмо так, чтобы не стыдно было его повесить на стену.
Чтобы овладеть правильной речью, следи за ней, когда находишься дома.
Если трудности и преграды встают на твоём пути, недостаточно оставаться невозмутимым и сохранять спокойствие. Смело и радостно устремляйся вперёд, преодолевая одно препятствие за другим. Действуй, как говорит пословица: "Чем больше воды, тем выше корабль".
Недостойно думать, что не в состоянии добиться того, чего достигали великие мастера. Ведь мастера прежде всего люди, как и все мы. Рассуждая так, ты уже на Пути.
Воин не вправе допускать даже незначительных оплошностей. Он обязан быть особенно внимательным в выборе слов и не говорить о страхе, боязни или боли, не только в дружеской беседе, но и во сне. Всегда следи за своей речью.
Для верного решения в нужный момент необходимы смелость и отсутствие сомнений.
Повседневные деяния человека - зеркало его души.
Речь должна быть по существу. Неуместное красноречие производит гнетущее впечатление.
Гордость и несдержанность опасны. Если человек совершает необдуманные поступки в повседневной жизни, он не в состоянии проявить решительность и в трудную минуту может оказаться не на высоте.
Разум, человечность и смелость - стремиться к чему-то более возвышенному нет необходимости.
Безупречен тот, кто уходит от суеты.
В общении будь непредвзятым.
Люди, не способные проявить мужество на татами, не смогут проявить его и на поле боя.
Залог всех достоинств - простота мысли и сила духа.
Зависть, гнев и глупость - пороки, которые не утаить. Всё плохое в мире происходит по их вине.
Будь стремителен и проходи сквозь железную стену. Стремительно войти и быстро продвигаться вперёд - вот залог успеха.
Главный принцип воинских искусств гласит: нападают, не думая о жизни и смерти. Если противник действует также, вы друг друга стоите. В такой ситуации исход сражения решает сила духа и судьба.
ПУТЬ ВОИНА – ПУТЬ СМЕРТИ
Свободный человек менее всего думает о смерти, мудрость же его основана на размышлениях о жизни, а не о смерти.
Бенедикт Спиноза. Этика
ТЕЛО КАМНЯ
Часто ли мы задумываемся о том дне, когда покинем наш суетный мир? Самурай думал над этим всегда, он фактически готовился к смерти с самого раннего возраста. Но надо было ещё уметь покинуть этот мир, чему следовало тщательно и долго обучаться, готовя свой дух к «истинному уходу».
Самурай намеренно искал встречи со смертью, точнее, с ощущением смерти. Он переживал свою смерть десятки, сотни раз, он знал уже это сладостно-томительное ожидание умирания, ухода в инобытие. Самурай при жизни учился умирать, учился постоянно и напряжённо. Он знал и как умереть, и когда умереть. Самурай тщательно ухаживал за своей внешностью, чтобы после смерти его одежды не были в беспорядке и он не подвергся бы насмешкам врагов. Самурай не должен был начинать таких дел, которые не смог бы закончить до заката дня, – иначе, если он погибнет, то предприятие окажется незавершённым, и он, таким образом, нарушит данное кому-то слово.
Бусидо начинался именно с осознания себя мёртвым, чтобы уже ничто не могло остановить его на Пути воина. В этом контексте Бусидо приобретает совсем иной характер – характер Кодекса смерти. Весьма показательно наставление Миямото Мусаси своим последователям:
«Путь воина есть решительное, окончательное и абсолютное принятие смерти, тщательное соблюдение кодекса Бусидо. Самурай обязан следовать Пути воина.
Я нахожу, что сегодня многие пренебрегают этим.
Кто же ответит сейчас: «Что есть Путь воина?».
Потому что людские сердца закрыты перед истиной.
Под Путём воина следует понимать смерть».
Для великого Мусаси, равно как и для сотен самураев той эпохи, понятия «истина», «Путь воина» и «смерть» были абсолютно равноценны. Смерть – высшая истина...
Самураю нужно научиться «умереть истинно», т. е. уйти из жизни, следуя предписаниям и ритуалам. Умереть во славу своего господина, во славу своего рода – это ещё не всё. Здесь важно именно само внутреннее переживание смерти воином. Великий фехтовальщик Миямото Мусаси в своих рассуждениях о связи «истинной смерти» с Путём воина заметил: «Конечно, не только самураи, но и монахи, и женщины, и крестьяне, и даже совсем низкородные люди порой с готовностью умирают во имя долга или чтобы избежать позора. Но это всё не то. Воин отличается от этих людей, потому что изучение воинского искусства основано именно на одолении соперника. Добиваясь победы, скрещивая свои мечи с противниками-одиночками или участвуя в битвах, самурай добывает славу не для себя, а для даймё. И в этом – высшая добродетель воинского искусства» .
Итак, даже самим фактом своей смерти истинный воин должен был побеждать соперника, а абсолютная преданность мастеру и господину становилась принципом не только жизни, но и смерти всякого самурая. «Хроники дома Тэрао» («Тэрао-ка ки ») рассказывают историю о том, как Миямото Мусаси пытался растолковать некоему даймё один из принципов своего воинского искусства, который назывался «тело камня». Сам Мусаси так разъяснял его: «Когда ты, наконец, овладеешь воинским искусством, ты сумеешь уподобить своё тело камню, мириады вещей не смогут коснуться тебя». Даймё никак не мог уяснить, когда, наконец, можно считать, что ты достиг такого «тела камня». И тогда Мусаси пригласил своего ученика Тэрао Риума Сукэ и приказал ему без всяких объяснений сделать себе харакири. Ученик, не медля ни секунды, вытащил меч, встал на колени и уже поднес остриё к животу. Но в последний момент Мусаси остановил его руку и сказал, обращаясь к даймё: «Вот оно – тело камня».
Полная готовность умереть оказывается здесь равной совершенному овладению воинским искусством. Тот же Мусаси объяснял это достаточно просто и недвусмысленно:
«Под Путём воина понимается смерть. Он означает стремление к гибели всегда, когда есть выбор между жизнью и смертью. И ничего более. Это значит прозревать вещи, зная, на что идёшь... В смерти нет стыда. Смерть – самое важное обстоятельство в жизни воина. Если ты живёшь свыкнувшись с мыслью о возможной гибели и решившись на неё, если думаешь о себе как о мёртвом, слившись с идеей Пути воина, то можешь быть уверен, что сумеешь пройти по жизни так, что любая неудача станет невозможной и ты исполнишь свои обязанности как должно» .
Самурай не только должен презирать собственную смерть, но столь же легко относиться и к жизни и смерти других. Классическими стали истории о том, как самураи испытывали новый меч на случайных прохожих. Сам сёгун Тоэтоми Хидэёси лично подписал эдикт о «тамэсигири » – праве самурая «на пробу меча». Конечно, до нас не дошло точных сведений о том, сколько невинных горожан и крестьян пострадало от новоприобретённой катаны. Но ясно, что самураи наносили свой удар ловко и точно, не испытывая при этом ни малейших угрызений совести.
Нам, людям, воспитанным в традициях европейского гуманизма и христианства, такая «проба меча» безусловно, покажется чудовищной жестокостью. Однако в рамках японской культуры она веками считалась вполне нормальной. Разве сама жизнь не есть всего лишь прелюдия к чему-то более высокому, более настоящему – к реальности вечного бытия? И самурая с детства приучали осознавать жизнь как нечто временное, некий случайный всполох в вечности. Это миросозерцание в равной степени может вести и к восхищению мельчайшей подробностью существования, например предутренней дымкой в полях, которая растает через несколько минут, каплей росы, падающим лепестком, и к пренебрежению жизнью человека – всё равно ей суждено осыпаться, как цветку сакуры.
Психика самурая закаливалась с малых лет. Детство будущего воина было окружено рассказами о подвигах Ямато, других легендарных богатырей. Обязательно звучали нравоучительные истории о преданных самураях, многие из которых совершили харакири ради своего господина.
Его учили сохранять хладнокровие в любой ситуации – даже будучи тяжело раненным, он не должен измениться в лице. Известно, что самураи в жизни редко улыбались, а тем более смеялись – сама роль мужественного воина не позволяла им делать это. Зато умирал самурай с лёгкой улыбкой на лице, радуясь, что выполнил свой долг на этой земле и уходит в сатори.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.Свободный человек менее всего думает о смерти, мудрость же его основана на размышлениях о жизни, а не о смерти.
(Бенедикт Спиноза. Этика)
Тело камня
Часто ли мы задумываемся о том дне, когда покинем наш суетный мир? Самурай думал над этим всегда, он фактически готовился к смерти с самого раннего возраста. Но надо было ещё уметь покинуть этот мир, чему следовало тщательно и долго обучаться, готовя свой дух к «истинному уходу».
Самурай намеренно искал встречи со смертью, точнее, с ощущением смерти. Он переживал свою смерть десятки, сотни раз, он знал уже это сладостно-томительное ожидание умирания, ухода в инобытие. Самурай при жизни учился умирать, учился постоянно и напряжённо. Он знал и как умереть, и когда умереть. Самурай тщательно ухаживал за своей внешностью, чтобы после смерти его одежды не были в беспорядке и он не подвергся бы насмешкам врагов. Самурай не должен был начинать таких дел, которые не смог бы закончить до заката дня, - иначе, если он погибнет, то предприятие окажется незавершённым, и он, таким образом, нарушит данное кому-то слово.
Бусидо начинался именно с осознания себя мёртвым, чтобы уже ничто не могло остановить его на Пути воина. В этом контексте Бусидо приобретает совсем иной характер - характер Кодекса смерти. Весьма показательно наставление Миямото Мусаси своим последователям:
«Путь воина есть решительное, окончательное и абсолютное принятие смерти, тщательное соблюдение кодекса Бусидо. Самурай обязан следовать Пути воина.
Я нахожу, что сегодня многие пренебрегают этим.
Кто же ответит сейчас: «Что есть Путь воина?»
Потому что людские сердца закрыты перед истиной.
Под Путём воина следует понимать смерть».
Для великого Мусаси, равно как и для сотен самураев той эпохи, понятия «истина», «Путь воина» и «смерть» были абсолютно равноценны. Смерть - высшая истина…
Самураю нужно научиться «умереть истинно», т. е. уйти из жизни, следуя предписаниям и ритуалам. Умереть во славу своего господина, во славу своего рода - это ещё не всё. Здесь важно именно само внутреннее переживание смерти воином. Великий фехтовальщик Миямото Мусаси в своих рассуждениях о связи «истинной смерти» с Путём воина заметил: «Конечно, не только самураи, но и монахи, и женщины, и крестьяне, и даже совсем низкородные люди порой с готовностью умирают во имя долга или чтобы избежать позора. Но это всё не то. Воин отличается от этих людей, потому что изучение воинского искусства основано именно на одолении соперника. Добиваясь победы, скрещивая свои мечи с противниками-одиночками или участвуя в битвах, самурай добывает славу не для себя, а для даймё. И в этом - высшая добродетель воинского искусства» . Итак, даже самим фактом своей смерти истинный воин должен был побеждать соперника, а абсолютная преданность мастеру и господину становилась принципом не только жизни, но и смерти всякого самурая. «Хроники дома Тэрао» («Тэрао-ка ки») рассказывают историю о том, как Миямото Мусаси пытался растолковать некоему даймё один из принципов своего воинского искусства, который назывался «тело камня». Сам Мусаси так разъяснял его: «Когда ты, наконец, овладеешь воинским искусством, ты сумеешь уподобить своё тело камню, мириады вещей не смогут коснуться тебя». Даймё никак не мог уяснить, когда, наконец, можно считать, что ты достиг такого «тела камня». И тогда Мусаси пригласил своего ученика Тэрао Риума Сукэ и приказал ему без всяких объяснений сделать себе харакири. Ученик, не медля ни секунды, вытащил меч, встал на колени и уже поднес остриё к животу. Но в последний момент Мусаси остановил его руку и сказал, обращаясь к даймё: «Вот оно - тело камня».
Полная готовность умереть оказывается здесь равной совершенному овладению воинским искусством. Тот же Мусаси объяснял это достаточно просто и недвусмысленно:
«Под Путём воина понимается смерть. Он означает стремление к гибели всегда, когда есть выбор между жизнью и смертью. И ничего более. Это значит прозревать вещи, зная, на что идёшь… В смерти нет стыда. Смерть - самое важное обстоятельство в жизни воина. Если ты живёшь, свыкнувшись с мыслью о возможной гибели и решившись на неё, если думаешь о себе как о мёртвом, слившись с идеей Пути воина, то можешь быть уверен, что сумеешь пройти по жизни так, что любая неудача станет невозможной и ты исполнишь свои обязанности как должно» .
Самурай не только должен презирать собственную смерть, но столь же легко относиться и к жизни и смерти других. Классическими стали истории о том, как самураи испытывали новый меч на случайных прохожих. Сам сёгун Тоэтоми Хидэёси лично подписал эдикт о «тамэсигири» - праве самурая «на пробу меча». Конечно, до нас не дошло точных сведений о том, сколько невинных горожан и крестьян пострадало от новоприобретённой катаны. Но ясно, что самураи наносили свой удар ловко и точно, не испытывая при этом ни малейших угрызений совести.
Нам, людям, воспитанным в традициях европейского гуманизма и христианства, такая «проба меча», безусловно, покажется чудовищной жестокостью. Однако в рамках японской культуры она веками считалась вполне нормальной. Разве сама жизнь не есть всего лишь прелюдия к чему-то более высокому, более настоящему - к реальности вечного бытия? И самурая с детства приучали осознавать жизнь как нечто временное, некий случайный всполох в вечности. Это миросозерцание в равной степени может вести и к восхищению мельчайшей подробностью существования, например, предутренней дымкой в полях, которая растает через несколько минут, каплей росы, падающим лепестком, и к пренебрежению жизнью человека - всё равно ей суждено осыпаться, как цветку сакуры.
Психика самурая закаливалась с малых лет. Детство будущего воина было окружено рассказами о подвигах Ямато, других легендарных богатырей. Обязательно звучали нравоучительные истории о преданных самураях, многие из которых совершили харакири ради своего господина.
Его учили сохранять хладнокровие в любой ситуации - даже будучи тяжело раненным, он не должен измениться в лице. Известно, что самураи в жизни редко улыбались, а тем более смеялись - сама роль мужественного воина не позволяла им делать это. Зато умирал самурай с лёгкой улыбкой на лице, радуясь, что выполнил свой долг на этой земле и уходит в сатори.
Уйти с улыбкой
В западной литературе широко распространилось слово «харакири» в качестве обозначения ритуального самоубийства, но всё же правильнее употреблять его синоним «сэппуку». Самурай совершал сэппуку, если господин выражал сомнение в его искренности, если он сам считал себя не выполнившим свой долг или нарушившим ритуал. Классической стала история о том, как два самурая совершили сэппуку лишь потому, что по неосторожности зацепились мечами друг за друга.
С формальной точки зрения сэппуку связано с осознанием «потери лица» - собственного несоответствия ритуальным нормам «гири». Но сам акт сэппуку связан не столько с искуплением вины, сколько с абсолютным очищением, возвращением в лоно нормы поведения.
Японское понятие «хара» дословно обозначает «живот», но имеет при этом и более глубинное значение - «внутреннее начало», «душа», т. е. изначальные природные свойства человека, которые в данном случае противопоставлены внешнему, физическому, искусственному. «Хара» - это также вместилище внутренней энергии «ки» - «киноварное поле» (тандэн), поэтому, например, считается, что во время гнева «хара расширяется», а «покой в хара» равносилен полному умиротворению души.
«Харакири» в своём первом, поверхностном значении переводится как «вскрытие живота», но в японской традиции под ним подразумевается более сложное понятие: «раскрытие внутренних свойств», «выражение душевной искренности». Не случайно считалось, что самурай после харакири, которое он совершал стоя на коленях, должен был упасть обязательно навзничь, чтобы видны были его внутренности. Это символизировало искренность поступка. Падение на живот, ничком понималось как недопустимая скрытность и нарушение эстетической стороны ритуала.
Сэппуку как особый тип самурайского ритуала возникло в эпоху Хэйан (898-1185 гг.), т. е. в период формирования самурайского корпуса. Долгое время ритуальное самоубийство было исключительной привилегией буси. Поэтому в первый период реформ Мэйдзи 1868 г., когда сэппуку было запрещено, многие самураи сочли себя обделёнными и даже после официального упразднения самурайства как отдельного привилегированного сословия продолжали практику ритуальных самоубийств. Сотни офицеров и солдат японской армии сделали себе харакири, узнав, что император подписал акт о капитуляции Японии во Второй мировой войне.
В научной литературе высказывались мнения, что сэппуку связано с древними шаманистскими верованиями айнов, которые, например, делали особый надрез или соструг с живота деревянной куклы, куда якобы переселялась душа человека. Точного истока ритуала мы не найдём, но по своей внутренней сути ритуал сэппуку явился логическим завершением всего миросозерцания самураев. Разве добровольная смерть не означает предельную власть над самим актом жизни? Разве завершение земного существования воина не есть возможность для его нового, истинного рождения? Разве принесение самого дорогого, что есть у человека, в жертву своему господину не высший символ выполнения своего долга и искренности души?
Самурай, скинув доспехи, выполняет ритуальное харакири
К ХIV в. сэппуку превращается в сложный ритуал, логически вытекающий из всей самурайской идеологии и эстетики. Сэппуку нередко выполняли воины высокого ранга на полях сражений, не желая попадать в плен. Известны даже случаи, когда самурайские командиры предварительно обезображивали себе лицо, дабы враги не могли узнать их и насладиться победой. Преданные юноши-самураи вспарывали себе живот, если не могли отомстить за смерть отца. И, естественно, самурай был готов в любой момент совершить сэппуку, если его господин высказывал недовольство им, недоверие или если господин умер, был убит в бою либо сам совершил сэппуку. Ритуал сэппуку становился средством и внешним знаком сохранения всеобщего гармоничного порядка, основанного на конфуцианских понятиях «долга», «искренности», «верности». Учение Конфуция, краеугольным камнем которого было «человеколюбие», парадоксальным образом превращается в Японии в идеологическую опору для самоубийства по малейшему поводу.
Накануне самоубийства самурай проводил время в весёлой пирушке, в лёгких беседах о непостоянстве и суетности жизни, восхищался этим «текучим миром» - укиё, а в день харакири вёл себя скромно и тихо, являя собой простоту как высший жизненный принцип.
Сэппуку совершали обычно либо в доме господина, либо на своём дворе. В первом случае разыгрывалось целое ритуальное представление, которое символизировало непостоянный, ненастоящий характер всей нашей видимой жизни. Двор застилался циновками, на них клали большое атласное покрывало красного цвета, дабы на нём не была видна кровь. Посредине двора стелилась ещё одна небольшая циновка, на которую на колени вставал самурай, позади него становились два «секунданта» - обычно ближайшие его друзья, державшие меч. По углам двора рассаживались родственники, приглашённые гости, нередко - императорские цензоры, проверяющие. Самурай спускал с плеч лёгкое кимоно, надеваемое специально для этого случая, и после недолгой молитвы вонзал себе в живот небольшой ритуальный меч и делал разрез. В тот же момент один из помощников, что стоял у него за спиной, резким ударом меча сносил ему голову, прекращая мучения.
Такаока Дэнгамои Такафуса, один из 47 преданных ронинов самурая Асано Такуми, правителя области Ано, которые отомстили придворному Кира Кодзуке-но сукэ, а затем сделали себе харакири. (Утагава Куниёси, 1847 г., Государственный Эрмитаж)
Акт сэппуку был наполнен десятком ритуальных мелочей. Например, помощник должен был так снести голову самурая, чтобы она повисла на лоскуте кожи, а не откатилась в сторону, что считалось весьма неэстетичным. Сам самурай обязан был умереть с лёгкой улыбкой на устах, без сожаления расставаясь с жизнью. Особое внимание обращалось на тип удара мечом, который наносил себе самурай. Всего насчитывалось около десятка различных надрезов, некоторые из них были весьма сложны и болезненны, например, по диагонали снизу вверх, или в форме буквы ‹Z›, или в два удара в форме ‹+›. Как самый простой рассматривался разрез слева направо и сверху вниз. Был и особо изощрённый способ - удар себе в живот тупым бамбуковым мечом, что ещё больше подчёркивало абсолютное презрение самурая к жизни .
Описание такого идеального ухода из жизни в соответствии со всеми ритуальными правилами можно встретить в знаменитом произведении «Хэйкэ моноготари» («Повесть о Хэйкэ»). Ёримаса принимает деятельное участие в организации восстания против клана Тайра в 1180 г. и вовлекает в него принца Мосихито. Но восстание оказывается разгромленным, и Ёримаса считает своим долгом уйти из жизни. Он решает обставить это всеми необходимыми церемониями. «Ёримаса призвал к себе Ватанабэ Седзицу Тонау и приказал: «Отруби мне голову!» Но Тонау не мог заставить себя сделать это, пока его господин был жив. Он горько зарыдал.
Да как же я могу сделать это? - ответил он. - Я могу сделать это лишь после того, как вы совершите сэппуку.
Я понял, - ответил Ёримаса.
Он повернулся лицом к западу, сложив ладони перед грудью, и пропел славу Будде Амиде десять раз громким голосом. Затем он сложил следующее стихотворение:
Словно засохшее дерево,
Что не подарило ни одного цветения,
Печальна была моя жизнь.
Печально стоит до конца моих дней,
Не оставив плодов после себя.
Произнеся эти строфы, он вонзил остриё меча себе в живот, уткнулся лицом в землю, как только клинок пронзил его, и умер. Обычный человек не смог бы сложить стихотворение в такой момент. Однако для Ёримасы стихосложение превратилось в истинное наслаждение ещё со времён его молодости. И поэтому даже в момент своей смерти он не забыл о нём. Тонау взял одной рукой голову своего господина, отсёк её и привязал к камню. Затем, скрываясь от врагов, он направился к реке и погрузил голову своего господина в воду в самом глубоком месте» .
Перед нами вновь предстаёт образ «идеального воина» в том виде, в каком он складывался в эпоху Камакура. В реальности же такие показательные случаи сэппуку, возведённого в акт высокого искусства, были скорее исключением, нежели правилом. Да и сам мучительный способ добровольного ухода из жизни не получил столь широкого распространения. По сути он и не был добровольным, поскольку сама логика взаимоотношений той эпохи ставила воина в безвыходное положение, его поведение было целиком подчинено ритуальным нормам.
Классическим примером смерти за своего господина стала история о 47 верных ронинах. Она и послужила сюжетом для представлений театра Кабуки, многих живописных изображений. По её мотивам создавались многочисленные «боевые повести», например, «Тюсингура» (ХIХ в.), проиллюстрированная известным художником Садахи-дэ (1807–1873 гг.).
В 1702 г. во время подготовки к приёму императорского посла знатный самурай Асано Наганори, правитель области Ако, был оскорблён другим не менее знатным и известным самураем Кира Кодзукэ-но сукэ. Честь Наганори Асано была столь сильно задета, что он выхватил меч, и не раздумывая, бросился на обидчика. Это был неслыханный по своей дерзости поступок - обнажить меч в сёгунских покоях! Наганори Асано приговорили к харакири, Кира Кодзукэ-но сукэ же избежал наказания. Пострадали и 47 верных подданных Асано. Они были распущены и превратились в ронинов, но поклялись отомстить за смерть своего господина.
Долго ронины выслеживали расчётливого и хитроумного Кира и в конце концов, ворвавшись ночью в его дом, убили обидчика. Затем все 47 ронинов совершили акт харакири. Таким образом они исполнили самурайский долг, оставшись преданными своему господину даже после его смерти.
Естественно, сэппуку совершали не только как мщение за своего господина или по указу правителя. По сути харакири стало не только воплощением возвышенных самурайских отношений, но и частью национальной культуры. В качестве иллюстрации можно привести пьесу театра Кабуки «Отокодатэ Госё-но Горозо» («Благородный человек Госё-но Горозо»), где главный герой - не богатый, но честный и благородный горожанин Горозо - вынужден сражаться на дуэли с самураем и после этого совершить сэппуку. Считалось, что предел жизни достигается именно через полное выполнение морального долга. И после этого земное бытие теряет всякий смысл. Добровольная смерть через сэппуку лишь усиливала торжественность самого акта осуществления «гири».
Самурай обязан уходить из этого мира с лёгкой улыбкой на устах. Он должен быть благодарен жизни за то, что она позволила ему «истинно умереть».
Загрузка...
